Дембель

Несколько лет назад довелось мне видать потрясающее зрелище. На Казанском вокзале напрямик на меня выступало ослепительно-брутальное существо с растерянными буркалами. Дембель!Во всей карнавальной красе своей расшито-подшито-перешитой фигуры, какую и армейской-то наименовать язык не поворачивается. Отслужил парень, ныне, вот, домой едет. К маме. И зачем-то обернул свое экипировка в клоунский костюм на военную тему.

И чего ж там всего не было!И – погоны из белокипенной светоотражающей материи. И – сияющие шевроны из нее же. И – пригоршня каких-то сомнительных значков на груди, призванная говорить, что парень предназначался не абы будто, а особо-выдающимся образом. И еще ворох каких-то пестрых мелочей на неодинаковых долях тела. Но самая сногсшибательная деталь дембельского туалета, безусловно же – аксельбант. Чего там накручено у него на груди – даже разглядеть на ходу было нелегко, а уж тем более – живописать словами. Какие-то невообразимые узлы из крученных шнуров, разлохмаченные кисточки, петли, веревочки… И все это тоже – сияющее, непорочно-белое, говорящее о безусловном совершенстве обладателя таковских достопримечательных знаков отличия.


И вот, выступает этот маломочный разнаряженный парень сквозь ватагу партикулярных. Ловит на себе мимолетные заинтересованные взоры. И ощущает, что его великолепный дембельский одеяние воспринимается как-то абсолютно не настолько, будто ему думалось и мечталось. Неловко ему от этого, интенсивный он тяни, в буркалах – винегрет оторопи с агрессией – мол, всего испробуйте взговорить выслуженному дембелю Российской армии, что он выглядит забавно. А ведь и сам уже осмыслил – что забавно. Только деваться-то уже некуда: конфигурация на тебе лишь эта, изуродованная, иной нету. А "по-гражданке", без фигуры возвращаться из армии вроде бы абсолютно уж не комильфо… Вот и шагает парень в своем клоунском костюме сквозь ватагу, стиснув зубы и норовя не встречаться взором с ироническими усмешками прохожих.

А мне подумалось, что это ведь больно занимательный факт – когда человек, обладавший возвышенным социальным статусом в одной сфере, вдруг оказывается из этой сферы выпихнут в абсолютно иное смысловое пространство. Где этот возвышенный статус уже не вкалывает, и все его некогда грозные и великолепные наружные атрибуты выглядят забавно и жалостно.

Еще вчера в своей воинской части этот парень был для "молодых" – царем и господом. И кухарил себе этот "царский" одеяние. Чтоб, значит, и дома всех ввергнуть в восхищение своим величием. И совсем-совсем не разумел, что на гражданке он не царь, не господь и даже не грозный дембель Российской армии. А итого лишь – оторопелый двадцатилетний мальчишка, какому ждет спереди большущая, нелегкая и во многом маловразумительная бытие. Добро пожаловать в реальный мир, товарищ ефрейтор!

Мимолетная встреча, буквально несколько секунд, и – растворился дембель в бессмертно поспешающей ватаге. А я покумекал, что на пороге Жизни Вечной, человек воздушно может очутиться в положении такового вот наивного солдатика. Когда, на смертном одре вдруг очутится, что все наши достижения, заслуги, вся наша самореализация и бессчетные таланты, все гроши, предприятия, развитые и вещественные ценности, нами произведенные – все это, и многое иное вдруг очутится подобный же ничего не стоящей мишурой, будто накрученные из веревки аксельбанты на солдатской груди. И что в очах Божиих все наши здешние дольние "заслуги" – не более чем пыль.

А ведь собственно настолько и будет, тут уж можно ни капли не колебаться. И абсолютно иное очутится величавым в той, посмертной реальности – очистил ли ты свое сердце от жадности, зависти, похотливости, пристрастию к деньгам и развлечениям. Накормил ли ты голодного, поддержал ли маломочному, утешил ли нюнящего. Или, если абсолютно кратко и попросту – стал ли ты алкая бы немножко подобен нашему ангельскому и смиренному Богу. Вспомнил я эту историю, и пожелалось себе самому гаркнуть: – Эй, дембель!Хорош бляху полировать, выступай, делом займись. Скоро в век."

Александр Ткаченко